Филип Дик: Я жив, это вы умерли - Страница 38

— Все ясно. Кошка съела антрекот, — торжественно сказала старшая из девочек.

— Ты думаешь? Ты очень не глупа, но не будем торопиться.

Подходят гости. Обсуждают. Пять фунтов антрекота испарились, а у кошки весьма довольный и сытый вид. Взвесим кошку, предложил один из гостей. Они все немного выпили, и идея показалась им превосходной. Они пошли в ванную, поставили кошку на весы. Она весила ровно пять фунтов. Все столпились вокруг весов. Один из гостей сказал: «Это точно она, вес сходится». Все были уверены, что теперь знают, что произошло, ведь у них имелось неопровержимое доказательство. И тут другой гость, терзаемый сомнениями, заявил: «Но ведь получается, что мы взвесили лишь антрекот. Где же в таком случае сама кошка?»

Наступило Рождество. Дожди прекратились, лицо в небе исчезло. Фил и Анна положили друг другу под елку набожные произведения. Старшая из девочек получила в подарок куклу Барби, а в придачу множество различных нарядов, аксессуары для создания причесок и макияжа. В комплект входил также приятель Барби по имени Кен. Поначалу Фил лишь снисходительно улыбался — такой рефлекс вызвали у уроженца Беркли эти идеально карикатурные персонажи, воплощавшие американскую мечту, но вскоре Барби и Кен очаровали его. Он представил себе археологов будущего, или марсиан, реконструирующих нашу цивилизацию, имея только лишь этих двух кукол. Подобно ученому, склонившемуся над миниатюрой, он не упускал ни одной детали, выясняя, насколько они соответствуют действительности. Фен Барби казался более сложным и в целом более реалистичным, чем фен Анны. Бюстгальтер куклы застегивался и расстегивался не быстрее, чем настоящий, но груди не имели ни сосков, ни ареол, и если, пользуясь тем, что Анна повернулась к мужу спиной, отважиться приспустить ее трусики, то там, хоп, не окажется волосков, вообще ничего, и археологи будущего будут мучиться, выясняя, как размножались люди в XX веке. Но, возможно, археологи будущего ничуть и не удивятся, поскольку они сами будут выглядеть точь-в-точь, как Кен и Барби. Возможно, эти две куклы предвосхищают завтрашнее человечество, призванное нас заменить. Или даже — почему бы нет? — они являются авангардом инопланетного вторжения.

Эта тема соблазняла Дика, но он уже неоднократно ее использовал, в частности, в рассказе, написанном накануне самого первого Рождества, проведенного вместе с Анной и падчерицами. Речь в нем шла о таможенниках, тщательно проверяющих целую серию игрушек, которыми коварный Ганимед намеревался заполнить земной рынок. На первый взгляд, это вроде бы были мирные и развивающие игрушки, но, зная о легендарном экспансионизме жителей этой планеты, таможенники их остерегались. Они опасались, что обитатели Ганимеда изобрели какой-нибудь новый хитроумный способ вторжения, подобно тем, что они уже использовали, чтобы без боя завоевывать другие планеты. Самым простым было бы, конечно, вообще запретить ввоз чего бы то ни было с Ганимеда, но это противоречило законам. Поэтому следовало смотреть во все глаза, чтобы распознать потенциального троянского коня. Всего тестированию подлежали три игрушки. Причем если с первыми двумя все было сразу ясно, то относительно третьей игрушки таможенникам пришлось поломать голову. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы с отвращением отвергнуть костюм для игрушечного ковбоя, сделанный так, чтобы «изменить» внешний вид того, кто его носит, и тем самым способствовать раздвоению личности. Или чтобы пропустить совершенно глупый и ничуть не воинственный вариант Монополии. А вот третья игрушка представляет из себя странную крепость, оснащенную маленькими роботами-солдатами, чьей задачей, по-видимому, является ее осада; а кроме того, каждые три часа опускается подъемный мост, один из солдат приближается, проходит по нему, после чего мост опять поднимается, и солдата уже больше не видно. Невозможно открыть крепость, но ее можно взвесить и установить, что ее вес не увеличился ни на миллиграмм, даже после того как она поглотила дюжину солдат. Таможенники не понимали, в чем состоит игровой и воспитательный смысл этой сложной и в то же время не обладающей явной конечной целью системы. В чем заключалась опасность, если предположить, что эта опасность вообще существовала? Таможенники спрашивали себя, что могла содержать эта таинственная крепость и что произойдет, когда больше не останется ни одного солдата, поскольку казалось, что другого предела у «игры» нет? Чтобы узнать это, нужно было подождать и пока тестирующие, не без легкого беспокойства, ждут, я предлагаю вернуться к нашей истории, произошедшей четыре года спустя. (Чем закончилась история с игрушками с Ганимеда, вы узнаете в конце главы.)

Теперь у Дика возникла другая, связанная с Марсом, идея, как использовать Барби и Кена. Он уже переносил действие двух или трех романов на Марс, всякий раз описывая эту планету как особенно враждебную колонию, куда по доброй воле никто не эмигрировал. Подземные норы, разбросанные по пустыне, где самыми привлекательными существами являются орды шакалов-телепатов, дают приют несчастным колонистам, погрязшим в тоске, одиночестве и тесноте. Понятно, что любая форма развлечения, в широком смысле, как ее понимал Паскаль, включая туда и религию, была бы в подобных условиях воспринята с радостью, что открывало широкий рынок сбыта для земных производителей, способных это обеспечить. Опиумом для народа на Марсе стал комплект под названием «Кукла Пэт».

Кукла Пэт и ее приятель Уолт, клоны Барби и Кена, как предполагалось, живут на Земле, в Калифорнии. Можно было достать множество миниатюрных аксессуаров, помогающих с максимальной подлинностью изобразить их завидное существование. Собрав основные элементы — дома, сады, автомобили, модную одежду, включая купальник, газонокосилку, обитатели нор, подстрекаемые парой местных диск-жокеев, нанятых компанией по производству игрушек, беспрестанно расширяли и улучшали мир своих кукол: появлялись соседние дома и улицы, кафетерий, парикмахерская, бывшие подружки, чтобы Пэт было с кем поболтать, торговый центр, пляж, окаймленный пальмами, психоаналитик со своим кабинетом, в котором имелись диван, трубка и переплетенные книги Фрейда — превосходная и очень востребованная вещь. Официально предполагалось, что колонисты испытывают ни с чем несравнимое приятное чувство, включая автоматическую систему для открывания миниатюрного гаража, которой производители снабдили его за большие деньги, или сажая куклу Пэт за руль новенького «форда» с откидным верхом и заставляя ее опустить в миниатюрный счетчик на миниатюрной парковке миниатюрную игрушечную монетку достоинством в один доллар, купленную за десять настоящих, так как тонкая работа и транспорт дорого обходятся. На самом деле потребители далеко не идиоты и верят в то, что эти игры перемещают их на Землю не больше, чем белые бедняки из колониальных романов, нюхая старый билет метро, верят в то, что они оказались в родном Париже. Однако комплекты под названием «Кукла Пэт» были лишь легальным прикрытием незаконной торговли, на которую, впрочем, власти закрывали глаза. Корпорация некоего Лео Булеро, который выпустил игрушки на рынок, продает вместе с ними наркотик, ганимедский лишайник дэ-лисс, который обеспечивает всем, кто его примет, иллюзию того, что они, покинув свои бедные несчастные тела, в реальности являются одной из этих блистательных кукол — Пэт или Уолтом. Люди все это время сидят неподвижно в углу своей грязной марсианской норы, вцепившись пальцами в пластиковую куклу, лишенную лобковых волос, тогда как их дух вырывается и улетает. В худшем случае у них остается только смутное воспоминание о личности, которой они были, — нечто вроде интуиции, унаследованной от предыдущей реинкарнации. Освободившись от жалкой оболочки, можно в образе Пэт или Уолта получать вместе со своими партнерами абсолютно все что угодно, причем никакой моралист вас за это не осудит. Прелюбодеяние, кровосмешение, убийство — ограничений тут нет. Все ваши мечты и желания воплощаются в жизнь, правда, в другом измерении. Несколько иначе (трудно сказать, лучше или хуже) обстоит дело, когда сразу несколько человек принимают наркотик, после чего оказываются в одном и том же теле, ощущения которого разделяют. Итак, в одно