Литературный прорыв, свершившийся благодаря «Человеку в высоком замке», несмотря на премию «Хьюго», абсолютно не изменил социальное и материальное положение Филипа Дика. «Сдвиг времени по-марсиански», от которого он многого ждал, прошел незамеченным. И, хотя богатые родственники покойного мужа Анны, выплачивали ей неплохое содержание, а сама она начала торговлю украшениями, Дику по-прежнему нужны были деньги, много денег, согласно критериям Беркли, чтобы содержать четырех женщин, пять вместе с младенцем, привыкших вести буржуазный образ жизни. И, чтобы заработать сумму, которую Анна все равно считала недостаточной, ему приходилось чрезвычайно много работать. Благодаря амфетаминам Дик мог писать в таком темпе, что сочинял один роман за несколько недель, и таким образом за два года он опубликовал дюжину, но такая напряженная работа приводила к ужасным депрессиям. Он чувствовал себя недостойным своей задачи, неспособным взять на себя ответственность. Он подурнел. Его бородатое лицо стало бледным и отекшим. В поле его бокового зрения гудели большие черные насекомые. Анна казалась ему теперь врагом. Она наслаждается, думал Дик, доказывая ему, что он — неудачник, закабалив его этим двойным парализующим принуждением: ты должен работать меньше, а зарабатывать больше, именно это и делают другие мужчины. Жена презирала его за то, что он был жалок, но ей был нужен жалкий тип, которого можно презирать, и Фил находил некое пагубное наслаждение в том, чтобы исполнять это ее желание, поступая как жалкий тип. Он, как и обещал, посвятил супруге роман «Человек в высоком замке», но она побледнела от ужаса, увидев, в какой форме он это сделал: «Анне, моей жене, без молчания которой я бы никогда не написал эту книгу». Маленькая идеальная гадость, низкая месть «недочеловека», но она сама напросилась. За ее повадками образцовой американской супруги скрывался настоящий нацист. Жестокость, основанная на абсолютной уверенности, что она всегда права, что на ее стороне закон, обычай, порядок вещей. И, создавая кастовую систему Альфанской луны, Филип спрашивал себя, отнесли бы его к шизам (тут он себе льстил, ибо, несмотря ни на что, они были мечтателями и романтиками) или к депам (погрязшим в депрессии). К сожалению, с каждым днем второй вариант казался ему все более и более правдоподобным, но вот относительно своей жены он не сомневался: она была ман на сто процентов: типичная маньячка, жестокая грабительница, напрочь лишенная сопереживания.
Филип от души развлекался, если здесь уместно говорить о развлечении, превращая свой новый роман в психодраму, описывающую его собственные взаимоотношения с супругой. Главный герой, Чак Риттерсдорф, имел профессию, чем-то похожую на его собственную: программист симулакров для ЦРУ. Работа непрестижная, малооплачиваемая, но Чаку доставляло наслаждение знать, что его фразы, хотя никто об этом и не подозревает, выходили из уст отлично сделанных роботов-гуманоидов, которых ЦРУ использовало в некоторых деликатных ситуациях. Это дарило ему ощущение тайной власти, а также общественной пользы, чего его вздорная жена, разумеется, понять не могла. Она находила эту работу жалкой, нетворческой, недостойной человека, которому она оказала честь, выйдя за него замуж. В общем, она считала Чака жалким и недостойным ее. Она была женщиной соблазнительной и честолюбивой. Специалист по проблемам других людей, которые не вызывали у нее ни малейшего сочувствия, она была убеждена в том, что у нее самой никаких проблем нет вообще. Дик хихикал, печатая эти строки. Он немало повеселился в тот день, когда придумал для нее профессию. Действительно, это была находка: Мэри Риттерсдорф работала консультантом по вопросам семьи и брака. Неутомимая и самоуверенная, без конца цитирующая Фрейда и Юнга.
Благодаря или вопреки этому, муж консультанта по вопросам семьи и брака от нее все-таки ускользнул. Да, Чак убежал, скрылся в грязном отеле, надеясь, что жена не скоро узнает его адрес. Это бегство его героя принесло Дику небольшое утешение. Сколько раз он представлял себя на его месте? Но как же падчерицы и его дочь? А потом еще этот паралич воли, эта вечная дрожь, когда он выходил из дома. Куда идти? Всякий раз, когда он отправлялся в путь куда глаза глядят, кинув в багажник собранный в спешке чемодан, его вылазка неминуемо заканчивалась возле дома его матери, куда Анна приезжала за мужем несколько часов спустя. Филип ждал ее, стоя перед дверью, как преступник ждет полицию, точно зная, что его арестуют. Он не сомневался, что жена отыскала бы его, даже если бы он спрятался получше. И Мэри тоже нашла Чака в первой же главе. Бесполезно объяснять как, женщина такого типа найдет вас всегда и в самый короткий срок. Мэри холодно объяснила супругу, что теперь он должен будет работать по-настоящему, чтобы платить огромные алименты, которые суд не преминет на него наложить. Муж согласен отдать вздорной жене все, что у него есть, но ей этого мало.
— Ты прекрасно знаешь, — начал протестовать Чак, — что я не могу дать тебе больше, чем имею.
— Еще как можешь! Суд вскоре наверняка выяснит то, что я всегда о тебе знала. Ничего, дорогой, ты НАЙДЕШЬ в себе силы обеспечивать бывшую жену и детей.
— Но… я сам должен на что-то жить…
— Прежде всего, — сказала Мэри, — ты должен обеспечивать нас. И хватит прибедняться. Тебе придется платить алименты до конца своих дней. И пока ты жив, мой дорогой, тебе от меня не избавиться. Я всегда буду обходиться тебе дороже, чем ты когда-либо сможешь заплатить.